Через десять минут рыдающая девчонка, спотыкаясь, вышла.Тётя Пол остановилась у двери, глядя ей вслед холодными как лёд глазами.

– Ты её отшлёпала? – с надеждой спросил Гарион. ТётяПол одним взглядом пригвоздила его к месту.

– Конечно, нет. Девочек шлёпать нельзя.

– Ну я бы ей наподдал! – разочарованно заметил Гарион.– А что ты с ней сделала?

– Тебе, видать, нечем заняться? – осведомилась тётя.

– Нечем. Ну совсем, – заверил Гарион, что, конечно,было ошибкой с его стороны.

– Прекрасно! – воскликнула она, ухватив его за ухо. –Пора уже и зарабатывать себе на хлеб. В чулане полно грязных горшков. Пойдипочисть.

– Не знаю, за что ты на меня сердишься, – запротестовалГарион, пытаясь вывернуться. – Не я же виноват, что Дорун взобрался на этодерево!

– В чулан. И немедленно! – приказала она.

Конец весны и начало лета прошли без особых событий. Дорун,конечно, не мог принимать участия в играх, пока кость не срослась, а Забреттбыла страшно потрясена тем, что сказала тётя Пол, и поэтому близко не подходилак мальчишкам. Оставался только Рандориг, но играть с ним было не очень товесело, потому что, как уже говорилось, особым умом парень не отличался.Изнывая от безделья, мальчики часто ходили в поля, наблюдали, как трудятсяработники, слушали их разговоры.

Именно этим летом батраки на ферме Фолдора толковали о битвепри Во Мимбре, самом значительном событии в истории Запада. Гарион и Рандоригзаворожённо слушали, как рассказчик повествовал об ордах Кол-Торака, неожиданнонапавших на западные народы пятьсот лет назад.

***

Всё началось в 4865 году по местному летосчислению. Именнотогда орды мергов, недраков и таллов перешли горы с востока и осадили Драснию,а за ними волна за волной накатывались маллорийцы.

После того как Драсния была безжалостно раздавлена, энгаракиповернули на юг, в просторные, покрытые зелёной травой долины Олгарии, иосадили неприступную крепость, называемую Олгарской Твердыней. Осада длиласьвосемь лет, пока наконец обозлённый Кол-Торак не отвёл войска, направив их назапад, в Алголанд, и только тогда в других королевствах стало известно, чтоэнгараки пришли поработить не только олорнов, но и все государства Запада.

Сендары, участвующие в сражении, были частью сил подпредводительством Бренда, хранителя райвена. Силы эти состояли из райвенов,сендаров и астурийских арендов. Они атаковали энгараков с тыла. На левом флангебились олгары, драснийцы и алгосы; на правом – толнедрийцы и чиреки; сперединападали легендарные храбрецы – мимбратские аренды. Битва продолжалась многочасов, пока наконец в центре поля не встретились в единоборстве Бренд с самимКол-Тораком.

От того, чем кончится этот поединок, зависел исход всегосражения.

Хотя со времени той битвы титанов сменилось уже двадцатьпоколений, события были всё так же свежи в памяти сендарийских крестьян,работавших на ферме Фолдора, будто произошли только вчера. Описывался каждыйвыпад, каждый удар, каждый манёвр.

Наконец, когда Бренд уже, казалось, будет повержен, онсорвал ткань, закрывавшую щит, и Кол-Торак отпрянул, на какой-то моментрастерялся и тут же был сражён.

Для Рандорига повествования о поединке было вполнедостаточно, чтобы кровь арендов, текущая в его жилах, закипела Гарион, однако,понял, что история не даёт ответов на некоторые вопросы.

– Почему щит Бренда был закрыт? – спросил он Крэлто,одного из старших батраков. Тот пожал плечами:

– Так уж было. Все говорят.

– Может, этот щит волшебный? – настаивал Гарион.

– Кто знает! Вполне возможно, хотя я никогда не слышал,чтобы кто-то упоминал об этом. Знаю только, что, когда Бренд открыл щит,Кол-Торак уронил свой, и Бренд вонзил меч прямо в глаз Кол-Торака, – так мнеговорили.

Гарион упрямо затряс головой.

– Не понимаю, – протянул он. – Почему какой-то щит такнапугал Кол-Торака?

– Не могу сказать Не слыхал никакого объяснения этому,– пояснил Крэлто.

Несмотря на то что Гарион не был удовлетворён рассказом, онсразу же согласился на предложение Рандорига вновь воссоздать все деталипоединка.

Следующие два дня прошли в непрерывном сражении. Уставтыкать в приятеля палкой, заменяющей меч, Гарион решил, что для пущегоправдоподобия им необходимо вооружение. Два чайника и большие крышки с горшковтаинственным образом исчезли с кухни тёти Пол; Гарион и Рандориг обрели теперьшлемы и щиты.

Теперь можно было воевать.

Всё шло просто превосходно, пока Рандориг, который был выше,старше и сильнее, не нанёс довольно увесистый удар по голове Гариона своимдеревянным мечом. Край чайника врезался в бровь Гариона; потекла кровь. В ушахмальчика стоял непрерывный звон, яростное возбуждение кипело в жилах. Онмедленно поднялся.

Впоследствии Гарион так и не смог ясно припомнить, чтопроизошло, – воздух разрезали только отрывистые проклятия, которыми он осыпалКол-Торака; с губ сыпались слова, никогда не слыханные ранее, смысла которых непонимал ни сам мальчик, ни его «противник». Знакомое, слегка глуповатое лицоРандорига неожиданно приобрело совсем другие черты, превратившись в чудовищноуродливую маску.

И Гарион, охваченный яростью, вновь и вновь бросался наврага, сжигая его горящим в сердце огнём. Но внезапно всё кончилось. БеднягаРандориг лежал у его ног, избитый до полусмерти, не в силах сопротивлятьсябезжалостному нападению.

Гарион ужаснулся тому, что совершил, но одновременно, как нистранно, испытал лёгкое пьянящее чувство победителя, торжествующего над злом.

Позже на кухне, где обычно лечились все раны и болезни, тётяПол перевязала раны молча, почти без замечаний. Рандориг, по всей видимости,довольно легко отделался, хотя лицо распухло и стало лиловым от синяков, аглаза почему-то разбегались в разные стороны. Холодные компрессы и питьё тётиПол быстро вернули его в прежнее состояние. Однако рана на лбу Гарионапотребовала более серьёзного лечения. Тётя попросила Дерника держать мальчика,а сама взяла иглу с ниткой и хладнокровно зашила порез, будто это разорванныйрукав, совершенно не обращая внимания на вопли пациента. Казалось, она гораздосильнее расстраивается из-за прохудившихся чайников и побитых крышек, чем из-заран, полученных мальчиками на поле битвы.

Когда всё было кончено, у Гариона разболелась голова, ипришлось отнести его в постель – По крайней мере я побил Кол-Торака, – соннообъявил он тёте Пол.

Та резко вскинула голову.

– Откуда ты знаешь о Тораке? – сурою спросила она.